Домашние животные оставляют "свой след" в виде клочков шерсти, частичек кожи. И, конечно же, сам человек: доля отмерших частичек нашей кожи составляет примерно 10% от всего количества домашней пыли. Плюс частички одежды и текстиля, находящихся в доме. Главные "пылесборники" в квартире - ковролин, настенные и напольные ковры, мягкие игрушки, стопки газет, старые книги, тяжелые шторы. При отсутствии надлежащего ухода они могут превратиться в настоящие "пылевые общежития". Ковролин - самый притягательный для пыли и самый сложный по части ухода.
Стены не раз перестраивались и существовали и в римское время. В некоторых местах стены были облицованы рустованными плитами, чтобы придать стенам большую мощность. Возможно, что кладка в руст имела и функциональное значение - смягчала удары стенобитных орудий. Следы жизни людей на фундаментах оборонительных стен свидетельствует о продолжении жизни на городище и после разрушения стен. Под оборонительной стеной были сделаны каменные водостоки, один из которых был соединен с круглым бассейном, построенном из каменных плит. Наиболее интересен "дом рыбака", погибший во время гуннского нашествия в IV веке. Дом состоял из 7 помещений и двора, вымощенного крупными плитами.
Потертостей и мелких царапин ноутбук не боится. Пачкается он с разных сторон по-разному: рабочая область не страдает от отпечатков пальцев, а вот днище и крышка собирают их довольно быстро. Одно хорошо - оттираются они без особых усилий. По периметру внутренней поверхности крышки наклеена тонкая полоска уплотнителя: он не только играет роль смягчающего буфера при закрытии ультрабука, но и защищает от пыли. Да и выглядит такой вариант лучше, чем отдельные резиновые вставки. Качество сборки безупречное.
При всем желании, голодный мимо не пройдет. Или не проедет. Зал столовой небольшой, на 40 человек. Внутренний ремонт здесь последний раз был, наверное, в честь начала горбачевской перестройки (вторая половина 80-х годов прошлого столетия). Основа интерьера - десяток столов, непонятно, зачем покрытых бордовыми скатертями, обои абсолютно случайной расцветки и картины с видами Чернигова на стенах. Мягко говоря, обстановка бедноватая... Кстати, как и вся наша народная бесплатная медицина. Меню тоже особым обилием блюд не отличалось. Но то, что брали на обед посетители, выглядело довольно аппетитно. Долго не раздумывая, взял: Бульон куриный - 2.28 грн.
В 18 лет он попал в психоневрологический интернат и начал готовиться к самостоятельной жизни. Через 2 года его оттуда забрали волонтеры и начали возвращать к жизни. Недавно в интернате сделали ремонт. Раньше он был в ужасном состоянии. Миша общается со своими старыми друзьями. Интернат ему запомнился пьяными санитарами, которые издевались над воспитанниками электрошокером, а также обшарпанными зелеными стенами. Теперь стены розовые, есть даже компьютер, но принципиально ничего не изменилось. Никто не пытается вернуть людей к жизни, научить их работать. Это никому не надо. "Ночь. Мы легли ближе к часу, смотрели фильм. Легли спать. Уснули. Потом чувствую, меня кто-то трогает...
Глуховы, осознавая ценность здания, героически отбивались от строителей, пережили пожар и заваривание входной двери. После серии общественных протестов здание было возвращено в коммунальную собственность, но земля под ним осталась во владении частных фирм. И на своем участке эти фирмы хотят видеть не музей Мурашко, о котором мечтают активисты, а торгово-гостинничный комплекс. Театр русской драмы Фото: obozrevatel.com Частный застройщик выкупил на улице Хмельницкого участок земли прямо над холлом станции метро "Театральная". Мало того, что новодел рискует провалиться прямо в метро - из-за строительства покрылись трещинами стены Театра русской драмы.
Мы росли почти вместе. Его родители каждый год приезжали в гости. Я считала его своим старшим братом, так как его мама воспитывалась в одной семье с моим отцом, и они до самой смерти относились друг к другу как родные. И мы любили друг друга, как брат и сестра.
Я всегда хотела, чтобы он был просто моим любимым
Мы были очень дружными. И сколько же я слез проливала, когда его увозили. И мне очень хотелось. чтобы никто нас не считал нас братом и сестрой. Я всегда хотела, чтобы он был просто моим любимым.