Антиномия есть такое предложение, которое, будучи истинным, содержит в себе совместно тезис и антитезис, так что недоступно никакому возражению" ("Столп и утверждениеистины". Ч. I. Письмо шестое). Связь тезиса с антитезисом в антиномии является не логической (это не просто логическоепроизведение, или конъюнкция), а металогической. С антиномиями имеет дело антиномистическое познание, суть которого Семен Франк передавал следующимобразом: "Антиномистическое познаниевыражается как таковое в непреодолимом, ничем более не превозмогаемом витании между или над этими двумя логически несвязанными и несвязуемыми суждениями. Трансрациональная истиналежит именно в невыразимой середине, в несказанном единстве между этими двумя суждениями, а не в какой-либо допускающей логическую
Но может ли вольнослушатель, далекий от мира музыки, философии, а тем более богословия, сделать для себя какие-то выводы из Музыкальной антропологии Мартынова? Что может извлечь из этих лекций биолог, преподаватель-естественник, да и любой другойчеловек, погруженный в научнуюдеятельность, а не в искусство? Во всякомслучае, два вывода кажутся мне очевидными. Во-первых, такой курс был бы очень полезен студентам (и не только студентам) физического, химического, биологического и других естественныхфакультетов. Прослушав его, они столкнулись бы с совершенно иным взглядом на окружающиймир, с инойструктуройтеорий, с иным способом познания. Может быть, это склонило бы их к тому
которые отрицаютТроицу. В чем же суть этих споров? И в чем суть "НебесногоЦарства"? ПОЯВЛЕНИЕ УЧЕНИЯ О ТРОИЦЕ В "Католической энциклопедии" сказано: "Термин "Троица" используется для обозначения главного догматахристианскойрелигии... В соответствии с этим в Афанасьевском символе веры говорится: "Отец есть Бог, Сын есть Бог, Дух святой есть Бог". В этой Троице... Лица равновечные и равносущие: все одинаково несотворенные и всемогущие". Православие (но не все) тоже называет Троицу "фундаментальнымдогматомхристианства". В книге "Наша ПравославнаяХристианская Вера" пишется: "Бог триедин... Отец есть Бог. Сын есть Бог. Святой Дух есть Бог". Таким образом, под Троицейподразумевается "один Бог в
близости исчезла, сегодня смыслпроизведения столетней давности понятен более, чем в момент создания. Так всегда: наши поступки тоже объяснят потомки - они будут видеть не только нас, но и нашевремя, которое мы, нынешние, в лучшемслучае только смутноощущаем... Мы принципиально не станем касаться очень важного спора относительно того, насколько аутентичен хореографический текст, предложенный Вихаревым. Это отдельная, большая тема, она тоже имеет отношение к области сакрального, но больше по касательной, нежели прямо. Вернее так: соответствие танцевального рисунка первообразу относится к области эзотерического знания, тогда как эмоциональное тождество первоисточника и копии - к сфере экзотерической. Мы, зрители, говорим о второй, ибо только
Полковник, любитель немецкойфилософии, цитатометатель. "Падающего подтолкни!" - произнес он так, как в некоторых финалах простебывают соц-арт. Червебог не сопротивлялся даже, хотя всевластность позволяла убить Полковника, спасти Заратустру, спасти себя. Но Червебог умер. Он знал, это было вехой, символом, знакомчего-то важного, некой прозреваемой Истины. Ибо что может Бог Постмодерна? Все! И это "Все" не имеет значения. Бог падал вниз, осознаваяневозможность самого себя... а люди такие медленные. И ихБытие не сакрально. А их Ничто... ничто будет моим! Ничто Меня! Стерильная Абсолютная Безысходная Ясность. В концлагере-вселенной остался один лишь лозунг - "Бог есть любовь". Сие - основа тоталитарногообщества. В
христиан на всяку истину, не дерзали "поправлять" Главу ЦерквиХристаБога нашего, а папы и лютеры это сделали, "ничтоже сумняшеся". "Когда же придет Он, Дух Истины, то наставит вас на всякуюистину" (Ин. 16, 13). Эти проводники СветаИстины не дерзали изменять даже йоту во святом учении и делать "ревизию" Нового Завета. Так будем же мы и впредь крепко держать неповрежденным это безценное наследие святых отцов - Святое Православие. ИбоПравославие - это духовноецарство, озаренное нетварным светомБожества. Это божественная энергия, осуществляющая идеиВечности через гармониючеловеческогодуха с волейБожией, которая движет человека к вожделенному блаженству в Вечности. Это духовный
Державин. Бог) За покоем и даже сном сокрыта великая творческаясила, которая кристаллизует "столпов гранитные громады" храма и в то же время льет животворящие золотистые лучи лампад. Со времени Максима Исповедника в христианскоесознание вошла мысль о том, что храм есть образ мира, однако этаидея временами воспринималась лишь в ее статическом аспекте. Подтекст Державина в пушкинских строках дает возможность воспринимать в храме образ мира, творимогоБогом, и статически, и динамически одновременно. Вторая строфа стихотворения Пушкина как бы противоречитхристианскомуконтексту. Особенно режет взгляд выражение "идол северных дружин". Но не нужно забывать и о так называемом "проклятии жанра" - об употреблении
сочинений, а в советскую эпоху его стихи собирали и издавали литературоведы М.К. Азадовский, В.Г. Утков, Д.М. Климова. Наиболее полноесобрание его произведений вышло в 2005 году. Оно подготовлено и составлено В.П. Зверевым. И все же столько еще не опубликовано! Недостаточно изучена его духовная лирика. В Тобольском музее хранятся разрозненные тома рукописной Библии. Считалось, что она переписана рукой Ершова. На самом деле это самостоятельный труд. Тогда еще не был изданканонический "синодальный" перевод на русский язык. И Петр Павлович сам переводит Библию с церковнославянского. Библейские образы часто встречаются и в его лирике. Для Ершова важно понятиеБожественного
понятия, как нудизм и натуризм, всегда стояли рядом. Нудизм предлагает наготу как фактор личного и социального благосостояния, натуризм же дополняет нудизм посредством более широкого понимания благосостояния, включающего в себя среди прочего физическую работу, здоровое питание и защиту природы. В документах Церкви отсутствует явное осуждение нудизма и натуризма, несмотря на то, что Церковь неоднократно пыталась противостоятьэтомуявлению, считая его некой формой моральной вседозволенности. Библия толкует наготу человека не как гармонию с природой, а как следствие первородного греха. Адам и Ева в Едемском саду были оба наги, но после грехопаденияэтосостояние становится выражением собственного стыда, о чем повествует Книга Бытия
умницей, схватывал все на лету, интересовался искусством, философией, литературой, будучи прекрасным технарем. Она путалась соответствовать уровню, читала те же книги, старалась обсуждать те же проблемы. Но выходило пародийно и карикатурно. Это я к тому, что быть интеллигентным и играть роль интеллигента - очень близкие, но не тождественныепонятия. Быть интеллигентным стало немодным анахронизмом. К тому же осуждаемымобщественным мнением. Со стороны бизнеса и элиты: "Если ты такой умный, то почему ты такой бедный?" Или в варианте: "Что же ты за ученый, если не можешь начать свой бизнес?" Интеллигентность сегодня, похоже, становится стержнем оппозиции. Не политической. Глубинной. Культурной, этической, антропологической. Неприятием модели
нелегко найти инициаторов, героев таковых процессов. Это часовщики или различные регуляторы, контролеры. Только страдания или трагическая гибель дает мифическийсмыслихбытию, страдания и гибель, не связанные с ежедневной работой. Какая гибель? Водителя или машиниста могут зарезать ножом в переулке. Страшная месть или несчастный случай. Все-таки вероятней, что они погибнут по вине своего механизма, которого судить не будут, поскольку он не подлежит человеческой юрисдикции. Да и если бы подлежал. Он уже мертв и будет мертв после обвинительного приговора. Починить его, он сломается и будет мертв до починки и после оной. Оставить его гнить на свалке или подвергнуть давлению гидравлического пресса
выпускать новые вещи, имеющие вид поношенных. Очевиднымследствием антибуржуазных настроений стала общая демократизация моды. Главными любимцами как мужчин, так и женщин становятся брюки, куртки и рубашки или блузки рубашечного покроя. Сближение силуэтов и стилей вылилось в понятие "унисекс". А легкое ностальгирование постоянной ноткой присутствует в новых тенденциях. Наступивший к началу 90-х кризис в мировой моде заставил заново вспомнить все лучшее в стилях 50-х, 60-х, 70-х, а теперь и 80-х. Откровенные цитирования и косвенные заимствования заполнили подиумы и модные издания. Прошедшее время вывелосохранившиесявещи тех лет в категорию раритетов. Для "гурмана" от одежды встреча с подлинным экспонатом минувшей эпохи - удовольствие
размерах. Поэтому иезуитством и фарисейством высшего разбора является идея так называемого «социального» государства, Егоидеяложна и фальшива по самой своей сути, ибосоциальным является любое государство. А то, что стали называть социальнымгосударством давно на Западе и недавно у нас, есть лишь более или менее ловкий камуфляж заурядного государствадиктатуры буржуазии, которая систематически более или менее щедро «отстегивает» пролетариату из наворованных средств. Это тот самый процесс, который известный в недавнем прошлом «рассеянский» экономист Лифшиц именовал словами «надо делиться!» Понятия «социальноегосударство» в нынешнем представлении не существовало во времена Маркса
значимостизнания играет изменение характера человеческого развития. Пока человечек менял окружающиймир, он нуждался в максимально точномзнании о нем. Хотя бы чтобы вместо чужого монастыря не зайти "со своим уставом" в трансформаторную будку. Когда же главным делом становится изменение своего сознания, сфера приоритетов сжимается с науки, изучающей все сущее, до узкого круга людей, изучающих методы воздействия на сознание. То, что объектомизучения стал сам инструмент этого изучения - сознание человека - порождает огромное количество "обратных связей", резко снижающее познаваемость объекта. В результате работа с сознанием переориентируется с поиска истины на достижение конкретного результата, с изученияреальности на изучение возможностей манипулирования. Научный
философа, героя, мага. В крайней степени подлинное безумие абсолютно. Ницше не сошел с ума, а вернулся туда, откуда вышел. К Абсолютному Безумию приводит Окончательное ТотальноепониманиеПриродыВещей. Сиепонимание ведет к действию через "тотальную мобилизацию" (термин - Юнгера, контекст - мой). Этодействие имеет, помимо прочих, одну важнейшую глубиннуюметафизическую мотивацию. В рамках своих идейных и мировоззренческихконцепций наиболее адекватным мне кажетсяобозначить ее как Антидемиургическую Месть. А можно и по-другому. Национал-гностицизм. Последний рейх как потерянный рай. Национал-либерализм-необратимость. Анархо-Хаос. Правый реванш. Четвертый Рейв. Анти-Народ против антиродины. Убийство в Васнецовом Освенциме. Департамент пропаганды насилия. Уничтожение Реальности
не принуждает отказываться от Бога, никто не предлагает построить видимых истуканов, никто не предлагает идеологических схем, которые были бы обязательными для всего народа. Сегодня происходит нечто не менее опасное воздвигается невидимый золотой истукан, и ему начинают поклоняться люди, забывая о Боге и о Божией правде. Сила денег и сила власти так будоражат сознание человека, что иногда все силы отдаются стяжанию богатства и власти, и куда-то далеко на периферию уходит духовнаяжизнь человека с размышлениями о Боге, о своем предназначении, о цели бытия, о нравственной ответственности, о смыслечеловеческойжизни. А вместе с этими размышлениями уходит и потребность обратиться к Богу
умственного горизонта и познание мира, не развивают положительных чувств, не возвышают духа, и поэтому на них не стоит тратить времени. Несогласные с этим защитники легкого жанра обращаются за помощью к психологии. Поиски развлечений, игры, использование досуга для забав, - говорят они, - исконная потребностьчеловеческойприроды. За людьми должно быть признано естественное и неотъемлемое право на развлечение вневсяких ограничительных мерил полезности, партийности, спасениядуш, идеологической сосредоточенности и других абстрактных принципов. Ведь мы играем в шашки или карты - и вовсе не для приобретения каких-либо ценностей, и не во имя высоких идей. Недаром крик "Хлеба и зрелищ!" раздавался еще и в древнемРиме
Человеческийинтеллект обладает несколькими малоприятными особенностями, из-за которых мы подчас сами вводим себя в заблуждение. Нашразумнеразумен. Как бы парадоксально это ни звучало, это так. Человеческийинтеллект обладает несколькими малоприятными особенностями, из-за которых мы подчас сами вводим себя в заблуждение и принимаем не самые лучшие решения. Что это за особенности - а точнее, ловушки разума - и как их избежать? Ловушка N 1. "Фиксация" Суть. Подсознательно мы принимаем первую пришедшую нам в голову мысль за самую верную. При этом подтолкнуть к этой самой "догадке" может все, что угодно, - окружающая обстановка, случайно услышанная песня, мимолетное воспоминание, слова постороннего. Они становятся своеобразной "отправной
вопрошают герои ленты. Фильм о вере и сомнении заставляет размышлять о духовномсмысле физических страданий, а также вызывает мысли о том, насколько непременное ожидание чудес и "нацеленность на результат" исцеления соотносится с истиннойверой. Джессика Хауснер начинала как ассистент режиссера Михаэля Ханеке - кинематографиста, который любит озадачивать зрителя загадками без очевидных разгадок. Вслед за ним Хауснер задает вопросы, на которые каждый зритель отвечает сам. Режиссер выбрала для фильма тему чуда - явления, априори выходящего за рамки человеческогоразумения. Чудо у Хауснер сохраняет свою интригу: зримое исцеление - это результат Божественного вмешательства, понимаемого как нарушение физических законов, или временная ремиссия? Выздоровление будет окончательным или
и описывал то, что хотел видеть, и не видел, не хотел видеть, знать и понимать то, что не отвечало его воззрениям. А временами просто не понимал, что не понимает. В том нет ничего необычного: человек - существоограниченное. Бунин был человек... Человек со своей - Белой правдой. Ко всем другим правдам относился свысока, презрительно. Для него не было правды ни мужицкой, ни рабочей, ни "красной", а были только Белая идея и Белая правда. Но что есть Белая идея? "Белые обороняют дело духа на земле, - писал знаменитый русский религиозныйфилософ И.А. Ильин, - и считают себя правыми перед лицом Божиим. Отсюдарелигиозныйсмысл
жизненно важных органов в месте минимального диаметра женской фигуры затрудняет мозговое кровоснабжение - это объясняет, почему женщины визжат при виде мыши". Феминистки настаивали, что корсеты превращают женщин в "существ исключительно сексуальной природы", тем самым "поощряя испорченность мужчин". Неиспорченные мужчины вместе с Торстейном Вебленом, автором труда "Теория праздного класса" (1899), соглашались, что корсет - это "увечье, переносимое с тойцелью, чтоб понизить жизнеспособность женщины и сделать ее явно и постоянно непригодной к работе". Были в запасе у противников корсетов и аргументы посерьезнее: "Возьмите античную Венеру, простую и ясную как день, и втисните ее в новомодный корсет - вы увидите, как целомудрие божественнойистиныисчезнет
чего тех разорвал медведь ( II Цар. 2:24). Эта древняя ближневосточная традиция, между прочим, перекочевала и в средневековуюиудейскую практику. Здесь издревле существовало понятие "херем" - отлучение от синагоги (херему был подвергнут, в частности, в XVII веке философ Бенедикт Спиноза). У хасидов существует также понятие "кфида" - "гнев праведника". Человека, которого поразил сей "гнев", должны постигнуть беды, если он не исправится. К началу XX века совмещение традиций кфиды и херема получило известность под именем пульса де-нура (арам. "удар огня") - страшного проклятия, которому могли быть подвергнуты особо провинившиеся перед ортодоксами индивиды. Уже в нашидни ультраортодоксальные хасидские группировки дважды объявляли о наложении ими
Генри Миллер, Герцен и сюрреалисты
Новая версия материализма куда изысканней, чем марксистско-ленинская
Новое литературное обозрение: Теория и история литературы, критика и библиография, N 71, 2005.
Литература и литературоведение - не столько основная забота авторов "Нового литературного обозрения" , сколько повод для размышлений о том, как устроены человеческие смыслы вообще. Предмет их внимания - разнообразные корни и стимулы мысли, которые обнаруживаются в истории, в социальных ситуациях, в биографических событиях и впечатлениях мыслящего, наконец, в его собственном теле.
Так, Сергей Козлов возводит склонность Макса Вебера видеть исторический процесс сквозь призму "железнодорожных" метафор (в центре которых - "идея катастрофы") к тому, что в детстве немецкий